(автор Михаил Иванов)

Встреча зрителя с новыми исполнителями той или иной роли в полюбившемся спектакле всегда сопряжена с надеждами и тревогами одновременно. Первое - это встреча с неожиданным виртуозным исполнением и новым осмыслением уже хорошо известного образа, а второе - беспокойство о сохранение первоисточника, опасение увидеть бездарность, внешне прикрытую эффектной техникой и неоправданным самолюбованием. К счастью, "Жизель" в постановке Никиты Долгушина, представленная 26 февраля на суд зрителей в Театре оперы и балета Санкт-Петербургской консерватории имени Н.А.Римского-Корсакова, сразу же рассеяла возможные тревоги и опасения.
Ведущая балерина труппы, заслуженная артистка России Наталия Башкирцева, сумела убедительно раскрыть образ простой, доверчивой крестьянской девушки, ставшей жертвой легкомысленности молодого графа. Жизель Башкирцевой остается такой же знакомой нам романтической девушкой, живущей в стихии танца, пронизывающей всю ее сущность на протяжении всего действия спектакля, и сопровождаемой особенной, без всякой мести, любовью к красавцу-мечте Альберту (Николай Вьюжанин). Ее любовь настолько возвышена, что она готова простить обман возлюбленного вопреки обычаям вилис-покинутых невест, неистово защищая его жизнь от непреклонной Мирты (Эвелина Гржибовская). Танец Башкирцевой завораживает плавностью и отточенностью движений, создает впечатление простоты и естественности.
Альберт Вьюжанина настолько искренний, что вопреки замыслу становится удивительно привлекательным, запоминающим, ему невольно сочувствуешь. На сцене он вовсе не злодей, а несчастный влюбленный, неожиданно открывший для себя природную свежесть и красоту застенчивой крестьянской девушки. Па де де Н. Башкирцевой и Н.Вьюжанина во втором акте настолько гармоничное и цельное, что создается впечатление о неразлучности и вечной любви героев. Вьюжанин-Альберт борется не за свою жизнь, а за продление романтического свидания. Природа одарила Николая Вьюжанина эффектной внешностью, статной фактурой, артистическим талантом и, главное, характером - порывистым и лиричным, романтичным и озорным, мягким и конкретным. Для Николая естественны каноны классической хореографии, но, по-видимому, его интересы гораздо шире. Он "живет" на сцене одной плавной линией, органично сплавляя разные грани образа, оставляя выбор за зрителем. Видно, что человек открытый и серьезный. Одним словом, талантливый, многомерный и подвижный танцовщик.
В спектакле чувствуется стилистика и акценты долгушинского понимания и восприятия "Жизели", наиболее близкого и, можно сказать, выстраданного балета для Мастера, имя которого совершенно по-праву должно стоять с именами великих создателей жемчужины классического балета.